Скандальная жизнь, загадочная смерть и культ Эдгара По
(6 голосов, средняя оценка: 4,83 из 5)
Loading ...
До 1841 года было крайне мало документов, подтверждавших увлечение По алкоголем. Первое его “знакомство” с алкоголем приходится на 1826 год — время его учебы в Университете штата Вирджиния. Выйдя из-под контроля и влияния родителей многие молодые люди быстро бросались во все тяжкие. Пьянство, игра на деньги и даже стрельба из пистолетов были частью такой дикой жизни. По не имел иммунитета от этих соблазнов. Один из учителей По вспоминал о нем: “…мог схватить полный стакан и без воды или сахара выпить его залпом. Такая доза валила его с ног; но если этого не случалось, он наливал новый”. Как много и как часто пил По, пока учился в Университете – вопрос спорный. В 1868 году Вильям Вертенбакер пишет: “Я часто видел его (По) на лекциях и в библиотеке, но никогда во время наших встреч он не выглядел как пьяный или выпивший человек. Среди профессуры он имел репутацию трезвого, тихого и вежливого юноши”
По окончании университета По некоторое время вообще не пил. Когда в 1829 году По уволился из армии, он имел на руках три рекомендательных письма: от лейтенанта Ховарда; капитана Грисволда и полковника Ворса, единогласно отмечавших, что По “плохих привычек не имеет”. А вот другое свидетельство, из Балтимора. Один из друзей Эдгара Ламберт Вилмер вспоминает: “Однажды я навестил его (По) жилище, он раздобыл графин Ямайского рома, который и пил в те дни… По довольно умеренно потреблял этот напиток; и это был единственный раз, когда я видел его пьющим алкоголь. В другой раз я застал в его доме тетушку По, миссис Клемм, которая ругала его за позднее возвращение домой в пьяном виде…Судя по тем отношениям, которые я наблюдал между миссис Клемм и По, это был исключительный случай, когда она упрекала его подобным, и я никогда больше не слышал, чтобы По повторил аналогичный проступок” (Lambert A. Wilmer, “Recollections of Edgar A. Poe”) В 1860 году Вилмер настаивает: “Каждый день на протяжении многих месяцев мы вместе бывали в разных компаниях, и в течение 12 лет я ни разу не видел его пьяным…” Покинув Ричмонд, По и его семья переехали в Нью-Йорк, где их соседом по этажу был Вильям Гауэнс (William Gowans). В 1870 году Гауэнс вспоминал: “В течение 8 или более месяцев мы жили в одном доме и делили один стол. За это время я много раз встречался с ним (По)… и я должен сказать, что никогда не видел его пьяным…” В июле 1838 года По пишет Джеймсу Полдингу: “Невоздержанность никогда не входила в число моих привычек… Я полностью пробудился от безумия и деградации, и без тяжелой борьбы освободился из тисков порока”. А вот Томас Данн Английский (Dr. Thomas Dunn English) вспоминает о том, как в 1839 году нашел Эдгара По в совершенно пьяном состоянии: “Вечером я шел по улице, возвращаясь домой и вдруг увидел человека, пытавшегося выбраться из придорожной канавы… С изумлением, я узнал в этом человеке По. Он тоже узнал меня… я вызвался отвести его домой… Через три дня после этого (как я помню, он двое суток не появлялся на работе) он был очень смущен произошедшим и сказал, что этот случай — крайне необычный для него — больше никогда не повторится…” В конце января 1847 года после долгой и тяжелой болезни умерла супруга Эдгара По – Вирджиния. По очень нервно и эмоционально переживал болезнь супруги: “…я пил, Бог знает как часто и как много. Разумеется, мои враги представили все наоборот сказав, что я сходил с ума от пьянства. В то время, как я пил потому, что сходил с ума… все надежды покинули меня, когда моя жена умерла”. Вирджиния была больна туберкулезом в течение пяти лет с 1842 по 1847 год. В этот тяжелый период депрессии По, действительно, много пил…
16 октября 1845 году в Бостонском лицее с По произошла неприятность, которую можно назвать его самым громким скандалом на публике. По получил приглашение прочесть новые стихи, написанные специально по этому случаю. Ему заплатили вперед гонорар в 50 долларов. Это было довольно тяжелое творческое время для По, когда его покинуло вдохновение. И, вместо того, чтобы создать новые стихи, По прочел “Al Aaraaf” — поэму, написанную им еще в 1829 году, заменив ее название на “The Messenger Star of Tycho Brahe”. Вероятно, По рассчитывал на то, что поэму эту он написал давно, и она мало кому известна. Однако ему не удалось обмануть искушенных Бостонских литераторов. Газеты немедленно подхватили весть о разразившемся скандале и подлили масла в огонь, выразив на своих страницах возмущение общественности. Скандал не утихал. В ноябре газета “New England Washingtonian” уже писала: “он (По) должен со стыдом склонить голову за то, что посмел предстать перед высоко-моральной, интеллигентной аудиторией в пьяном виде!” По пытался оправдаться, объясняя свой подлог вовсе не пьяным состоянием, а лишь болезнью и крайней усталостью, но никто не желал его слушать. Газеты кричали о том, что более тысячи человек аудитории видели По именно пьяным и никакие другие версии состояния По не принимались во внимание. Как бы там ни было, именно этот скандал лег в основание мифа о том, что По был алкоголиком. После этого случая репутация пьяницы преследовала По до самой могилы.
В ответ на попытку По оправдаться на страницах газеты, все тот же Dr. English опубликовал заметку на страницах “Morning Telegraph” (июнь, 1846), в которой были такие слова: “(По) виновен в одном из величайших и недостойных джентльмена, проступков, который совершил в пьяном виде…” и карикатура на По. Нью-Йоркская газета “Mirror” перепечатала эту статью. Оскорбленный По обратился в суд, предъявив иск к Доктору Инглишу и к газете “Mirror”. Защита Инглиша… не предоставила очевидцев, а вот в роли адвокатов По выступили влиятельные граждане: Фримен Хант и Мордехай Нох, которые утверждали, что ранее никогда не слышали о По ничего плохого, за исключением вот этого случая, когда его обвинили в пьяном появлении на публике. По выиграл судебное дело и газета выплатила ему 225 долларов 6 центов, как компенсацию за нанесенный моральный ущерб. А Доктор Енглиш с тех пор стал заклятым врагом Эдгара По.
Если бы после того скандала По не взял в рот ни капли спиртного, сплетни о нем, как об алкоголике, могли бы рассеяться. Но, к сожалению, По продолжал попадать в конфузные ситуации. В 1948 году, сделав предложение о замужестве подруге своих юных лет Саре Витмен (Sarah H. Whitman), Эдгар поклялся ей, что бросит пить. Но нарушил обещание, и Сара отменила свадьбу. В июле 1849 года По признавался Марие Клемм в своем письме из Филадельфии: “Меня забрали в тюрьму за нетрезвое состояние лишь однажды… Я напился тогда из-за Вирджинии” Из Ричмонда По пишет своей тетушке Мирие Клемм очень странное письмо: “Более чем десять дней я находился в состоянии полнейшей деградации, хотя не пил ни капли; и в течение этого отрезка времени в моем воображении возникали ужаснейшие образы… Все казалось галлюцинацией, возникавшей из-за приступов, которые никогда ранее не случались со мной… С утра пятницы я не пил абсолютно ничего, лишь немного портвейна. Если это возможно, дражайшая Мать, я буду выпутываться из этой трудности ради тебя, дорогая, дорогая. Так храни же сердце.” Эти строки, по мнению исследователей творчества По, были написаны в бредовом состоянии, спровоцированном алкоголем.
Да, действительно, многие современники говорили о том, что порой у По случались периоды запоя. Поэт действительно страдал от алкогольной зависимости. Это — факт, который вряд ли возможно отрицать. Однако, никто пока так и не объяснил: каким же конкретно образом По мог умереть от алкоголя? Известно, что По не жаловался на болезнь печени. Поэтому, подозревать смерть от цирроза – бездоказательно. Допустим, отравление алкоголем могло спровоцировать амнезию, истощение, бред и галлюцинации, но каким образом можно объяснить то, что По накануне смерти был доставлен в госпиталь полностью переодетым в чужие вещи и даже — с чужой тростью?
